Росли вместе с районом

Мы продолжаем публикации, посвященные знаменательному событию — 85-летию организации Большечерниговского района. Наш сегодняшний гость — коренной житель района, в жизни и трудовой деятельности которого наглядно отражается становление и развитие нашей славной малой родины. Это ветеран сельхозпроизводства, бывший руководитель колхоза «Путь Ленина», управления сельского хозяйства и впоследствии — района, Почётный гражданин района В.В. Беленин.

В середине 40-х годов прошлого века, я, как и все деревенские мальчишки, нередко обитал в тракторной бригаде колхоза «Парижская коммуна». Детская память чётко зафиксировала гусеничные тракторы «С-65» без кабин, а также колёсные, с железными рулями «СТЗ» и «ХТЗ». Собственно, и этих-то тракторов было три-четыре, да и то они не колхозные, а принадлежащие МТС. Работали в бригаде преимущественно старики, женщины и дети. Особенно тяжело приходилось зимой, надо было ездить в степь за сеном, тягловая сила — верблюды и лошади, откапывать ометы — вручную, наши матери уходили из дома затемно, и также темно, уже вечером возвращались домой.
А вот уже в первой половине 50-х годов мы, чуть ли не наравне со взрослыми, уже вовсю работали в бригадах, где уже и техники стало побольше, те же грабли — конные все больше заменялись тракторными. И еда, надо сказать, в бригаде была намного питательнее, нежели дома. Кстати, на возраст никаких скидок не существовало. Весь сенокос и уборку домой не отпускали. А «место под солнцем» берегли, не так просто было попасть в штурвальные. Поясню, что это за должность. Хлеба убирали прицепными комбайнами, чаще всего за один трактор С-80 цеплялись два комбайна. Высота среза хлебов регулировалась вручную колесом-штурвалом, и вот так, с утра и до 12 часов ночи, а то и позже, все время на ногах крутишь этот штурвал. Да и соломокопнильщикам было не просто — засоренность хлебов тогда была большая, часто солома с копнителя не сбрасывалась, приходилось вниз спрыгивать, сдвигать ее. Представьте себе — жара, пыль, пот, да еще приходилось прыгать в ячменную солому — колкость ужасная. Более того, следовало следить за рядкостью копен, максимально выдерживая их на одной линии. Спали несколько часов около комбайнов, кто где найдет удобное место, чтобы с восходом солнца, без промедления, вновь приступить к работам. Урожаи были небольшие 5-6 центнеров с гектара, а если 10 ц/га — то это уже считался добрым. Конечно, сроки и несовершенство техники приводили к большим потерям. Ремней на комбайнах тех не было, только цепи на шестеренках, которые надо было регулярно смазывать. А гром во время работы стоял — неимоверный. Кстати, только с 1956 года стал входить в практику раздельный вид уборки.
А в зимнее время велась организованная работа по вывозу золы на поля, какое-никакое — удобрение. Навоз-то тогда был можно сказать стратегическим топливом.
В 1961 году, уже будучи студентом-старшекурсником Куйбышевского сельхозинститута, проходил пятимесячную практику в уже объединенном с «Парижской коммуной» колхозе «Степной маяк». Конечно, положение дел в полеводстве заметно изменилось — стало больше поступать современной сельхозтехники, во всяком случае надобность в верблюдах и лошадях на полях отпала, больше внимания уделялось качеству работ, уже появились попытки протравливания семян. Проводились взаимопроверки между хозяйствами, в одной из них, по проверке сева кукурузы в соревнующемся колхозе имени Ленина мне довелось побывать. Как говорится, сам себе не верю, но до сих помню старое ветхое здание колхозного правления и заросли мусорной травы вокруг. Правда и работал председателем колхоза Н.П. Попов всего-то третий год. Это я к тому, чтобы понять, какой Августовку Николай Петрович принял и в какое красивейшее село превратил. А кукурузу, между прочим, во многих колхозах пропалывали руками. Да что кукуруза, гоняли школьников и на ручную прополку посевов зерновых культур. Вспоминая те годы и сравнивая их с днем сегодняшним, радуешься за нынешнее поколение сельских работников. Взять опять же начало шестидесятых годов, примитивно еще многое было. Например зерновые сеялки «СД-24», они еще были с деревянными ящиками, маркеров не было, а чтобы не ошибиться, за крайнюю сеялку цепляли какую-то тяжелую железяку, чаще всего — корпус плуга.

Запись Н. Акимшева

Продолжение следует….